Читатель в России, – полагал Георгий Иванов, – никогда не будет равнодушен к личности поэта. И 28 сентября гости Дома Ростовых на Поварской смогли еще раз убедиться в справедливости этих слов.
Свой творческий вечер поэт Марина Кудимова открыла знаменитым «родильным циклом» из сборника «Перечень причин», которому в нынешнем году исполнилось 40 лет.
...Я смотрю в монастырскую эту безличность,
На свиданках-кормежках смотрю – не сморгну.
Что я чувствую к дочке своей?
Неотвычность!
Стихи звучали испытанные, а вопросы обсуждались серьёзные. С хирургической резкостью М. Кудимова рассуждала о читательских вкусах, о разнице между поэтическим стилем и авторской манерой, о писательской судьбе и «бессудьбинности» как примете времени.
Препарируя теперешнюю поэзию, Марина Владимировна, языку которой не чуждо никакое молодежное арго, отмечала тем не менее эмоциональное однообразие и скупость современного регулярного стиха.
«Я вам больше скажу: и верлибр для слабаков», – добавила Кудимова, сорвав аплодисменты и несколько смутив ведущую вечера, поэта-верлибриста Ксению Савину.
Остроумным разгромом свободного стиха, а также разговором о жизненно важной для поэзии вере в гения и завершился этот прекрасный вечер. На прощанье Марина Владимировна согласилась почитать еще. И хотя Дом Ростовых слышал немало стихов, поэзию Кудимовой – яркую, внезапную, многосложную – отпускать совершенно не хотелось.
Спасибо, Марина Владимировна!
...Ну, должно быть, октябрь:
Семь погод
Ножки свесили с лавки садовой
И свои небольшие содомы
Уложили на грудь, на покой.
Это падаю навзничь, навзрыд,
Чтоб нестриженный помнить затылок
И картечины ягод застылых,
По десне покатав, не разгрызть.
Повторись, мой любимый, во всем,
Головой приникая к ключице
Всякой женщине, что приключится
Над твоим посторонним лицом.
Горло шарфом укрой, засвисти,
Не сменись ни в улыбке, ни в кашле.
Пусть и мне позавидуют:
Как же
Умудрились Вы это снести...