18 апреля в Центральном доме литераторов состоялась творческая встреча режиссера, директора «Мосфильм» Карена Шахназарова со слушателями Всероссийской литературной мастерской, проходившей при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
«...Особый жанр — кинопроза, — сказал о книгах Шахназарова Сергей Шаргунов, председатель Ассоциации союзов писателей и издателей, открывая встречу с режиссером. — С одной стороны, проза философской направленности, с другой стороны — сюжетная, динамичная. Подозреваем, что Карен Георгиевич знает все о соотношении вербального и визуального...». Шахназаров возразил: писателем он себя не считает, вся его литературная деятельность — сценарии к его же фильмам (часть из них написана вместе с кинодраматургом Александром Бородянским), но признался, что он «человек книжный» и литературу любит, пожалуй, больше, чем кино. Лекцию не читал, сразу попросил учеников Мастерской задавать вопросы. Вышло — коллективное интервью, в котором досталось всем, а режиссерам — в особенности.
Литература — это главное
— Спрашиваю и как начинающий литератор, и как учитель. Было бы полезно проводить в школе просмотр советских фильмов, обсуждать их?
— Совпадаем на сто процентов! Два года назад на президентском Совете по культуре я предложил включить в школьную программу показ советского кино, отобрать сто-сто двадцать фильмов. Эта идея понравилась, но пока все как-то ушло в бюрократический песок. А ведь это не требует затрат, часов, многое можно смотреть с первого класса. Я смотрел «Балладу о солдате» в восемь лет, и мне не надо было ничего объяснять. Надо просто показывать детям хорошее кино, и результат будет быстрым.
— Что стоило бы изменить в образовании, чтобы дети были устойчивы к влияниям массовой культуры?
— Главное в образовании — литература. Преподавать ее надо как можно раньше и в гораздо больших объемах. Литература и история Отечества изучаются в недостаточной степени. Человек, оснащенный своим видением, имеющий свой взгляд на мир — а это происходит только когда ты воспитываешься на очень высокой литературе, — это другой уже человек, ему массовая культура не страшна.
— Есть выражение «человек это то, что он читает и смотрит». Из каких фильмов вы состоите?
— Самое сильное в человеке, какая-то его тайна, не зависит от того, что он прочитал. Но воспитание и образование тоже очень важны... На меня самое сильное влияние оказали Феллини и Бунюэль. (Один раз я встретился с Феллини в 1987 году, на Московском кинофестивале, там были все мировые звезды — Де Ниро, Коппола, Саура... Я получил второй приз, а Феллини первый, и пока мы сидели на сцене, я переводил ему речи...). Кубрик. Эйзенштейн. Советские режиссеры повлияли. Но главное, конечно, — это феллиниевская образность, мир его фантазий. Недавно пересматривал «Сатирикон» — посмотрите и вы, непременно с субтитрами.
— Ваши любимые писатели?
— Если ты прочитал три книги, легко ответить о любимых, я прочитал несколько больше... Я воспитывался под большим влиянием русской и западноевропейской литературы. Сейчас мой лидер — это Чехов, я открыл его для себя заново. Он очень кинематографичен. У меня был долгий период Толстого, особенно его малой прозы — «Севастопольские рассказы», «Хаджи-Мурат». Были периоды Достоевского, Стендаля, Булгакова... Может, так и создано, что ты в разные временам находишь для себя разное.
Книга для кино: какая?
— Какой должна быть книга, чтобы ее захотелось экранизировать?
— Современная русская литература, и это ее проблема, трудно адаптируется в кино. Советскую литературу легче было превратить в фильм. Американский писатель, когда пишет книгу, одновременно пишет и будущий сценарий. Подавляющее большинство американских фильмов — на основе книг. Российские литераторы так не работают. Если вы хотите, чтобы ваша книга была интересна для кино, надо об этом думать, когда вы пишете.
— С каким писателем бы вы хотели работать как со сценаристом?
— Я сделал «Белый тигр» по роману Ильи Бояшова. Очень интересный писатель. Он очень кинематографичен — и умеет придумывать историю. Я сначала прочитал даже не роман, а аннотацию в тридцать строчек в какой-то газете, но она пересказывала сюжет, и я сказал себе: вот! то что нужно! Любую историю для кино можно сформулировать в трех-четырех предложениях.
— Что у вас в чернильнице? Может быть, вы хотели снять «Гамлета»?
— Не было у меня такой затаенной мечты — «снять Гамлета». Я всегда снимал историю, которая мне была близка, и не думал, станет ли она событием. Сейчас я делаю с двумя молодыми сценаристами историю по мотивам Гиляровского, с вплетением одного мотива Конан-Дойла. Главный герой — Станиславский. Это комедийно-детективная история, вряд ли она будет эпохальной. Но забавная картина может получиться...
— Ходили слухи, что будет продолжение «Курьера» ...
— Нет, не будет. Можно, конечно, но зачем? Когда я написал «Курьера», мне было 30, я сам был «курьер» — а сейчас я профессор Кузнецов, который ретроград. У каждого поколения своя правда.
Зритель во времени
— Как вы относитесь к авторскому кино в России? То есть к кино для узкого круга зрителей...
— Почему авторское — «для узкого круга»? Вот Гайдай — это авторское кино? Безусловно. Он один умел делать эксцентрические комедии, среди них — великие. В моем понимании что такое авторское кино? Если отрезать титры — ты все равно знаешь, кто автор. Это Данелия. Это Тарковский. Это Меньшов. Авторское — это самобытное, это «по-своему». Дюма писал так, как никто не писал, у него есть личность в искусстве. В этом — авторство. А не в нудятине, которая, как считается, должна быть с матом или какой-то грязью и, прямо скажем, еще и антироссийской, с таким подтекстом. Нет, это не авторское кино, это спекуляция, лажа, ее придумали бессмысленные критики, чтобы морочить головы молодым писательницам.
— Но ведь есть неспекулятивный артхаус?
— Артхаус? Что за бред, даже на уровне английского языка: дом искусства, что ли... Есть кино хорошее и плохое. Феллини снимал кино для любого зрителя, не думая про артхаус. А это возникло как форма вытягивания денег. «Вы не подумайте, что наше кино можно смотреть, но денег — дайте...». Тарковский не был сиюминутно зрительским режиссером, — но Тарковского смотрят постоянно, и он набирает, набирает зрителей. «Зеркало» шло в двух кинотеатрах, рядом были хиты, — этих хитов никто не помнит, а «Зеркало» смотрят уже скоро как пятьдесят лет. Есть два критерия: зритель и время, зритель во времени. И в литературе, мне кажется, работают те же законы.
— Тарковский говорил, что мир не создан для счастья и что жизнь— это борьба за собственный дух. Разделяете ли вы эту философию?
— Не вижу ничего особенно философского... вообще, надо слушать поменьше нашего брата. Мы не созданы для изречений. У нашей профессии взгляд более конкретный, мы мыслим зримыми образами, а они, по сравнению со словесными,
более грубые, практические. Большая часть режиссеров приходит к лучшим своим открытиям чисто эмпирически, а потом с умным видом все обосновывают, философствуют...
О перспективах момента
— Сейчас иностранные фильмы уходят из кинотеатров — может ли это вызывать подъем отечественного кино?
— Я вижу в этом возможность для российского кино, но это если будут изменения в организации отечественного кинематографа, а из ничего и выйдет ничего. Я давно об этом говорил, но не находил понимания. Ушли американцы, которые контролировали рынок очень плотно. Лучшие условия для кино сейчас создали китайцы: они практически закрыли свой рынок. Больше 25 иностранных картин в год не могут пройти. При этом они работают рыночно, без госфинансирования. Но поскольку нет конкурентов, они очень бурно развиваются, и, опережая самый большой рынок — американский, дают 700 картин в год. Американские производители вкладывают средства в китайское кино, чтобы потом показать и у себя тоже. Это эффективная система.
— А возможен ли культурный взрыв в новых условиях?
— Хотелось, чтобы был... Культурные взрывы случаются как-то помимо нашей воли, бывает, что в таких условиях, когда подъема быть не должно. Двадцатые-тридцатые годы прошлого века — невиданный подъем. Но подъемы происходят, когда возникает мощная общественно-политическая идея, она поднимает не только сторонников, но и противников. Например, советская, коммунистическая идея была очень мощная — и Булгаков, как мы помним, не был ее поклонником, но он был частью советской культуры.
— Как сегодня высказываться, чтобы не раскалывать общество, народ?
— Высказываться всегда надо в соответствии со своими взглядами... Писатель умеет выражать те мысли, которые в народе есть. Но народ — понятие многосложное... Мне кажется, чем более вы искренни, тем лучше. Можно ошибаться, что-то недопонимать, но ваша профессия состоит в том, чтобы быть искренними перед людьми, к которым вы обращаетесь.
Карен Георгиевич Шахназаров — режиссер, сценарист, общественный деятель. Народный артист РФ. Лауреат множества российских и зарубежных премий. Автор фильмов «Мы из джаза», «Курьер», «Дни полнолуния», «Белый тигр», «Анна Каренина» и других. Генеральный директор киноконцерна «Мосфильм».
Всероссийская литературная мастерская — проект Ассоциации союзов писателей и издателей, в котором приняли участие 170 начинающих писателей из всех регионов страны. Проводился при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
